БАБАНИН КОНСТАНТИН ДМИТРИЕВИЧ - ТВОРЧЕСКИЙ САЙТ

ДВОЕ МУЖЧИН И ОДНА ГЛУПАЯ ДЕВУШКА!

Виктория Щербакова.

Донецкий музыкально-драматический театр закрыл свой необычно длинный и насыщенный событиями сезон премьерой "Пигмалион" по пьесе Бернарда Шоу. Стоит ли говорить о том, как восторженная публика принимала спектакль? Где бы ни ставился "Пигмалион" и кто бы в нем не играл, пьеса всегда пользовалась оглушительным успехом.

Остроумная история превращения грязной и вульгарной прощелыги - цветочницы в вест-эндскую леди звучит удивительно современно: "Наш век - это век выскочек. Люди начинают в Кентиштауне с доходом в восемьдесят фунтов в год, и кончают на Парк-лэйн с сотней тысяч годового дохода. Можно бы забыть про Кентиштаун, но он напоминает о себе, стоит им только раскрыть рот". Профессор-филолог обучает правильной речи новоявленных миллионеров, а на заработанные деньги занимается научной работой.

Конечно, есть зрители, которые, как и Шоу, одержимы вопросами фонетики. Их, скажем прямо, не так уж много. Больше других - тех, кто ищет в этой истории ответа на вопрос: "Как из грязи попасть в князи?" Ответ готов: способности, труд и счастливый случай. И все же большая часть тех, кто восторженно следил за происходящим на сцене, интересовалась лишь противостоянием мужчины и женщины. Полюбит - не полюбит? Мужчина живет жизнью деятельной и свободной от страстей. Он может обойтись без сердечной привязанности. Ему никто не нужен - у него есть собственная душа, собственная искра божественного огня. Женщина делает все, чтобы понравиться, стать ему необходимой. Она меняет свои манеры и свои мечты, она подает ему туфли и отыскивает брюки, думая купить этим право на него. Она рабски ждет ласкового слова. Такая женщина не стоит уважения. Такой мужчина не стоит любви.

Но что случится, если чуть-чуть изменить условия игры? Как все сложится, если эмоциональная женщина окажется умной и даже талантливой, а мужчина - не совсем бессердечным? Тогда разыграется история с непредсказуемым концом. И потому, хотя сюжет пьесы известен, невозможно сказать заранее, чем закончится спектакль. Это зависит, не от того, что делают или говорят герои, а от того, какие они - Элиза и Хиггинс, то есть от актерского и режиссерского прочтения пьесы.

Элиза в исполнении Альбины Тереховой непосредственна и эмоциональна. Вначале Элиза шумно выражает свое возмущение, бесцеремонно требует исполнения своих желаний. Со временем она овладеет искусством топить свои обиды не в потоке слез, а в потоке слов. О ее чувствах мы догадываемся, лишь видя ее попытки, порой - очень удачные, эти чувства скрыть. Но независимо от того, скрывает Элиза свои чувства или показывает их, она ими живет.

Иное дело - Генри Хиггинс. Вот уж кто не потеряет голову, даже если сердце его разбивается. Хиггинса играет Константин Бабанин. Созданный им образ - самый спорный в спектакле. Если об одних актерских работах можно без сомнений и оговорок сказать, что они удались (Евгения Воробьева в роли миссис Хиггинс, Валентина Полякова в роли миссис Пирс) или не удались (Марина Попова в роли Клары), то об игре Бабанина раздаются полярные мнения. Очень уж далек его Хиггинс от сложившегося в отношении этого персонажа стереотипа. Вы не увидите рафинированного пожилого интеллигента. Не увидите змея-искусителя, который может "ухватить человека за самое сердце, как другой хватает за горло". Вас может удивить итальянская экспрессивность жестикуляции английского профессора. И все же... И все же мне совсем не хочется взвешивать на каких-то весах достоинства и недостатки игры этого неординарного артиста. Мне хочется занять одну из крайних позиций, и я рискну утверждать: Хиггинс может быть таким, такой Хиггинс мне нравится.

Константин Бабанин строит роль на контрасте владения - не владения собой. Со спокойствием истинного джентльмена и эгоизмом уверенного в себе мужчины он заваривает кашу, расхлебывать которую приходится всем вокруг. Щедро пересыпая свою речь нецензурными выражениями, он вовсе не ругается, не выходит из себя и потому искренне удивляется, когда его упрекают в невоспитанности. Труднейшую сцену ссоры с Элизой Бабанин играет очень точно: его Хиггинс не обижается, когда в лицо ему летят туфли, но оскорбляется до глубины души подозрением в том, что он может ударить женщину.

Хочется отдать должное режиссеру Алексею Кравчуку: показывая взаимное влечение Элизы и Хиггинса, он не дает зрителям оснований надеяться на свадьбу профессора и цветочницы. И это в духе Шоу, который не считал любовь поводом для брака. Невозможно основывать прочные отношения на сексуальной почве или свести к этому брак. Шоу признался как-то, что половой акт представляется ему занятием чудовищным и низким, и он не в состоянии понять, как могут уважающие себя мужчина и женщина лицезреть друг друга, проведя вместе ночь. Шоу сомневался в там, что дети должны знать своих родителей, а те - друг друга. Самое лучшее, считал он, если группа здоровых мужчин и женщин сойдется в темноте и разобьется на пары, а потом все расстанутся, так и не узнав друг друга в лицо. В браке он видел только то преимущество, что "женатый мужчина - это уже не убойная дичь, по которой любая, алчущая женщина может палить, сколько ей нравится".

Конечно, Шоу смешили попытки играть его пьесу как историю торговки, покорившей профессора. Элиза только тогда и понравилась Хиггинсу, когда перестала быть камнем у него на шее, а нашла способ существовать самостоятельно. Галатея ожила не тогда, когда выиграла пари, а тогда, когда вырвалась из интеллектуальной, моральной и денежной зависимости от своего Пигмалиона. И все-таки: почему Хиггинс так упорствует в своем нежелании отпустить Элизу? Он высмеял ее представления о значении чувств в человеческой жизни. Он невысоко ценит ее заботу о нем, о его комфорте. Он легко обходится без ее любви. Так почему же он не может с ней расстаться? Что нужно ему от Элизы? С неожиданным для самого себя смирением он скажет об этом: "Оставьте мне вашу душу..." Светлый мир Шоу, оказывается, граничит с ночным мраком Лермонтова: "А ведь есть необъятное наслаждение в обладании молодой, едва распустившейся душой." Душа женщины - бесценный дар любимому. Но, если он требует так много, то справедливо ли давать взамен лишь бесцветные и холодные интеллектуальнее радости? Несправедливо. И знаете? Элиза не вернется.

"Донецкий кряж" №23 19-25.06.97 г.