|
ДОНЕЦКАЯ МУЗДРАМА ПОКАЗАЛА САМУЮ СМЕШНУЮ КОМЕДИЮ
Наталья Кандаурова
Премьера спектакля "Туда-сюда четыре раза, или Шум за сценой", поставленного в донецкой муздраме, прошла в воскресенье на сцене оперного театра: театр - хозяин новой комедии завершает ремонт и уже в обновленном виде собирается встречать 75-летний юбилей.
Зрители назвали спектакль самой смешной комедией донецкого театра. Режиссеру пьеса английского драматурга Майкла Фрейна "Шум за сценой" предоставляет максимум возможностей для создания "конфетки": классическая комедия положений имеет еще и очень привлекательный сюжет - и для исполнителей, и для зрителей. "Конфетка" получилась. Возможно, даже слишком большой - размер спектакля несколько превосходит усидчивость поклонников жанра комедии. К финалу в переполненном сначала зале появились пустые места, но это нисколько не сказалось на громкости и заразительности смеха.
Спектакль рассказывает об актерской жизни, в которую с каждым актом погружаешься все глубже. Первый повествует о страстях предпремьерной ночи, второй - позволяет увидеть гастрольный показ этой же постановки из-за кулис, в третьем мы смотрим все ту же историю, но теперь состоящую сплошь из импровизаций - актеры не играли спектакль три месяца и с трудом припоминают основные мизансцены.
Если бы дело ограничивалось только этим - вышел бы рассказ о жизни и смерти одной постановки. Но просматривая трижды - то из зала, то из-за кулис - один и тот же спектакль, зритель становится очевидцем еще более увлекательного аттракциона - отношений внутри труппы. И убеждается, что артисты, использующие, как сразу показалось, свой драматический талант только для выяснения взаимоотношений, на самом деле ради искусства способны даже на подвиги: как иначе назвать борьбу всего театрального коллектива за трезвость одного из артистов, который если не пьет, то спит и в результате никогда не появляется на сцене вовремя? "Мы поставили пьесу о хороших артистах. Просто мы смотрим на них со стороны и немножко улыбаемся. Мы находим мужество посмеяться над собой, и нам приятно, что у нас это получается. Мы хотели очень доверительно и с юмором поговорить со зрителем о своей жизни", - кратко излагает смысл спектакля его режиссер Вадим Пинский.
Сначала мы имеем дело только с намеками: одна доброжелательная актриса в паузах во время репетиции то и дело удивленно спрашивает режиссера: как, вы не знали, что он и она?.. К первому антракту эта осведомленная в самых деликатных вопросах дама вынуждена признать: даже она не имела представления о том, что сам режиссер завел романы со своей ассистенткой и хорошенькой актрисой, щеголяющей, в соответствии со сценарием, в неглиже. Во втором акте зритель отправляется за кулисы в надежде понаблюдать за развитием артистических романов, но там его ожидают уже любовные треугольники, которые с космической скоростью обрастают новыми и новыми углами. Когда отношения запутываются донельзя, нас приглашают посмотреть спектакль в третий раз: к этому времени актеры, играющие его, увлеклись интригами настолько, что позволяют себе выяснять отношения прямо во время представления. В итоге от комедии не осталось ничего, кроме реверанса в сторону спонсора - тут речь идет, разумеется, о комедии, разыгрываемой актерами, над которыми по-доброму смеются донецкие артисты.
Кстати, донецкая муздрама впервые решилась со сцены рекламировать фирму, профинансировавшую постановку. Как объяснил Вадим Пинский, этот ход предусмотрен самой пьесой: "Англичане уже с 60-х годов имеют право смеяться над вездесущей рекламой в театре. Многие английские театры существуют на таких принципах, а мы к коммерческим отношениям в театре только подходим. Поэтому для нас это немножко внове, а пьеса как раз содержит улыбку по поводу того, что иногда тот, кто платит деньги, и заказывает музыку. Но у нас благополучное сочетание. Пьеса позволяет делать рекламу, не вредя творческому процессу и не нарушая авторских вещей".
"Салон Дона и Баса" 20.09.2002 г.
ХОРОШИЙ СПЕКТАКЛЬ О ПЛОХОМ СПЕКТАКЛЕ
Анна Билык
В каждом из трех действий спектакля мы слышим и видим одну и ту же пьесу, которую по сюжету сначала репетируют, потом играют незначительный дневной сеанс для стариков, потом играют в энный раз. И каждый раз она выглядит по-новому в зависимости от того, как складываются личные отношения участников. Завязываются сразу две интриги. По очереди чувствуешь себя то зрителем этой пьесы в пьесе, невольно становясь ее участником, то зрителем, наблюдающим за всем из зала, со своего места. Актеры плохо играют свои роли в плохой пьесе, режиссер (его роль исполнил сам Вадим Пинский) устал и хочет побыстрей все закончить. Никто не понимает, зачем нужны сардины, которые таскают туда-сюда четыре раза, зачем нужно идти туда, а не сюда, зачем нести с собой газету и не нести тарелку, зачем ставить сумки в кабинете... Полная бессмыслица, которую хочется сыграть осмысленно - и не получается. И все время путаются и мешают личные отношения. Все, занавес!
И тут начинается второе действие, в плане режиссерского решения и актерского исполнения самое трудное и впечатляющее. Декорации повернулись обратной стороной, спектакль идет там, мы его не видим, но слышим. А тут происходит разрешение личной интриги, намеченной в первом действии. Разрешается все без единого слова, с помощью только жестов и мимики, шум на сцене заглушает шум за сценой. Озвучка спектакля накладывается на выяснение отношений за кулисами. И понимаешь, что настоящая драма происходит именно здесь, настоящие страсти и интрига тут, а на спектакль всем приходится только отвлекаться. Слезы тут - а там нужно смеяться, обиды тут - а там нужно болтать с обидчиком, как ни в чем не бывало. Что-то забывают оставить тут и вытаскивают на сцену, кто-то свяжет тут кому-то шнурки, а падает он уже на сцене. И смешно не потому, что падает, а потому, что мы в своем закулисье знаем, почему. На самом деле смешно. Все, занавес!
В третьем действии все смешалось - не разберешь, где жизнь, где игра. Спектакль превращается неизвестно во что, и никто не пытается его вытянуть. Но чем хуже тот, их спектакль, тем динамичнее, смешнее наш. Это один из немногих спектаклей, в которых нет более сильной и более слабой игры актеров, в таких постановках неравномерное распределение сил не прощается. Просто часть своей роли каждый должен сыграть хорошо, часть - плохо, и удерживать для зрителя эту тонкую грань. А изначально, наверное, роли О. Ромащенко (Викки-Брук), О. Пащенко (Гарри-Роджер), К. Бабанина (Филипп-Фредерик) самые "эксцентричные", поэтому запоминаются как лучшие. А прекрасно сыграны были даже незначительные роли: Тим в исполнении молодого актера Владимира Быковского - это просто находка постановщика.
И еще смешно. Смешно не временами, а по нарастающей, все смешнее с каждым новым поворотом событий. Так, что "хочется просто сесть и зарыдать" - повторяешь вслед за героями. И, расходясь, у гардероба зрители начинают очень тонко, в тон спектаклю шутить друг над другом. Не повторяю" понравившиеся шутки, как это обычно бывает, а по инерции продолжают некоторое время находиться в пьесе. Все, нет занавеса!
ЧЕРТ-ТЕ ЧТО И ПИНСКИЙ В ЗАЛЕ
Несмотря на то, что пьеса англичанина Майкла Флейна - комедия, новый спектакль, на днях показанный театром им. Артема, получился уморительно смешным. И это не алогизм: увы, комедийный жанр себя успешно дискредитировал, и уже давно произведения комедийного ряда наводят скуку, нередко являя собой образец пошлости и безвкусицы. Новая работа артемовцев "Туда-сюда четыре раза" не только симпатичнейшая актерская байка, поименованная эксцентрической комедией, но и не лишенная психологизма история человеческих (в данном случае актерских) взаимоотношений.
Пересказывать содержание спектакля - дело и не нужное, и неблагодарное. А на этот раз - еще и невозможное. И все же в нескольких словах все, что нам показали в своей премьерной работе артемовцы, выглядит так. Некий театр репетирует новый спектакль. Репетиции идут, как обычно они проходят в любом театральном коллективе: капризничают актеры, лютует режиссер, по ходу выстраивания спектакля возникает много сопутствующих смешных ситуаций, вполне неожиданных для зрителя и абсолютно привычных для людей театра.
Во втором действии происходит и вовсе невероятное: тот же спектакль, уже готовенький и отданный на суд зрителей (правда, на этот раз его показывают днем, вполсилы, для пенсионеров) мы видим уже не со сцены, а со стороны кулис. Что творится за кулисами во время спектакля, вообразить трудно. Маленький сумасшедший дом надо возвести в квадрат, и вы получите абсолютное черт знает что, из которого и складывается театр. Его прелесть и его неповторимость.
К тому же за кулисами мы становимся свидетелями лихих кульбитов человеческих взаимоотношений, флиртов, скандалов, измен, недоразумений, романов... И это тоже театр. И в этом тоже его шарм, а сложная вязь отношений только придает пикантность происходящему.
И, наконец, третье, последнее, действие. Уехал в Лондон режиссер. Пьеса идет уже три месяца и всем порядком надоела. Разболтанный спектакль актеры играют кое-как, не давая себе труда помнить текст, все устали, озлобились, все со всеми конфликтуют, к вообще происходит что-то несусветное.
Прием сотворения театра в театре, предложенный режиссером-постановщиком Вадимом Пинским, как бы взаправду руководящим действом из зрительного зала и лишь иногда поднимающимся на сцену и попадающим в сумятицу и неразбериху всего творящегося на подмостках и за кулисами, удачен и остроумен. Пинский умело дирижирует всем этим безумством, пытается навести хоть какой-то порядок в этом безобразии, сам попадает в нелепейшие ситуации, чем и достигает эффекта смешного.
Разумеется, здесь не обходится без гэгов, комикования, подвываний в тональности "Здравствуй, Бим!", но все вместе это очень заразительно и уморительно смешно. Временами зал просто плачет от смеха, а это, согласитесь, редкая удача на театре.
В премьере артемовцев много хороших актерских работ, даже затруднительно выделить кого-либо. Хочу поздравить Веру Кобзарь-Регулу - ее Викки очаровательна: глупенькая, взбалмошная, очень эффектная, избалованная, постоянно теряющая линзы, великодушная, легкомысленная.... ну что там еще? Да - трогательная. В Викки в исполнении Веры Кобзарь-Регулы столько всего намешано, актриса так органична и психологически тонка, что просто диву даешься - молода ведь еще! А линзы, которые постоянно ищет эта не очень обремененная моралью особа, заставляют относиться к ней чуть ли не с нежностью.
При виде милого болвана Флиппа Брента, его в премьерном спектакле играл Константин Бабанин, зал то и дело покатывается от хохота. В немыслимой кутерьме происходящего Бабанин делает своего Брента столь обаятельным, что даже сгарый трюк с падающими на глазах у всех штанами вызывает именно ту реакцию, на которую рассчитывал режиссер. Перманентно падающие с Бабанина белые портки только поднимают градус его обаяния. Вздорная домоуправительница миссис Клаккет (Татьяна Романюк), пропитанный родной, нашей, совсем не английской, бомжеватостью Грабитель (засл. арт. Украины Вячеслав Хохлов), сексуально озабоченный Трамплмейн (Виктор Жданов), интриганка и сплетница Флавия Брент (засл. арт. Украины Елена Хохлаткина), да и все остальные актеры создают очень точный по стилистике комедийный микромир, имя которому - театр.
Дебют 32-летнего режиссера Вадима Пинского на донецкой сцене состоялся.
Спасибо, что подарили смех.
С хорошим настроением нынче напряженка.
Элла Зельдина
|
